Lev MU

Всё о Израиле, медицина, стартапы, наука и технологии, культура и история, космос и военные технологии,быт израильтян. Все о евреях этой страны чудес!

28 августа 2021Читать 11 минут

Живой классик нецензурной песни. К 92-летию со дня рождения Юза Алешковского (ВИДЕО)

Вы не знаете Юза Алешковского? Вам кажется, что вы его не знаете. Но на самом деле всё его творчество знали, а также пели его знаменитую песню "Товарищ Сталин" ваши деды и отцы прошедшие сталинские лагеря....Песня актуальна и сегодня! И уверяю вас вы тоже напевали эту песню, или будете напевать..(не верите? Не зарекайтесь..,от сумы и от тюрьмы..)

Сам Брежнев по пьяни пел его песни!!!!

Его песня «Товарищ Сталин, вы большой ученый» стала в СССР самой популярной авторской песней, первоисточник которой приписывали «народу», а сотканная из переписки с друзьями и подпольного фольклора повесть «Николай Николаевич» вместе с романом «Москва-Петушки» положила начало новейшей нецензурной традиции российской культуры.
.

Главным песенным «хитом» Алешковского стала песня «Товарищ Сталин, вы большой ученый», пародирующая парадную поэзию тридцатых и сороковых годов и высмеивающая культ личности. Ее популярности способствовало появление активной прослойки «оттепельных» студентов, она вошла в постоянный репертуар «запретных» походных песен.

Ее авторство долгое время оставалось загадкой — большинство считало, что у такой песни нет и не может быть единого автора, как у настоящего народного фольклора. Другие приписывали ее Владимиру Высоцкому, который временами исполнял «Товарища Сталина» на своих выступлениях. Третьей распространенной версией стала легенда о политзаключенном, затаившем большую обиду на советскую власть.

Все три эти версии не соответствовали действительности, однако последняя не была совсем уж лишена оснований. Алешковский действительно провел несколько лет в заключении в сталинские годы, однако совсем не по политической статье.

Юз Алешковский Товарищ Сталин, фрагмент программы "В нашу гавань заходили корабли" на НТВ, вышедшей в эфир в 2000 году

Основной творческой стихией писателя, сценариста и автора песен Юза Алешковского, которого Иосиф Бродский сравнивал с Моцартом за его тонкий слух на русский язык, стала свободная, не скованная никакими запретами речь — уличная, лагерная, застольная и даже интимная.

Писатель, с такой установкой работающий с материалом, оставшимся за рамками разрешенной литературы, был словно судьбой предназначен для эпохи нелегального самиздата и широко разросшегося в подполье устного народного творчества.

«Это необычайно остроумный писатель как в своих знаменитых песнях, так и в прозе, – подчеркивал Фазиль Искандер.
– Его социальная критика всегда выражена в остропарадоксальной форме».
«Юз Алешковский – феноменальный синтез российской печали и сарказма», – писал недавно ушедший от нас Марк Захаров. Этим заслуженным дифирамбам предшествовали десятилетия остракизма и хулы.

«Биографию советского языка он прошел вместе с народом, научившись говорить в 1932-м, учась писать в 1937-м, бросив учиться во время войны, сев в тюрьму в 1949-м и благополучно выйдя из лагеря в 1953-м дипломированным профессором советского языка… Язык этот находился в дописьменном состоянии. На нем все говорили, но никто не писал», — говорил о нем писатель Андрей Битов.

По его словам, «от тоски, одиночества и неволе» он начал сочинять песни. Первой из них стала «Птицы не летали там, где мы шагали», а вот «Товарищ Сталин» была написана уже после смерти лирического героя — в 1959 году.

Трудный ребенок

Родился он в благополучной еврейской семье 21 сентября 1929 года. Отец Хаим Иосифович Алешковский служил военным инженером в Красноярске, затем в Москве и Латвии. Во время войны Хаим работал интендантом 3-го ранга на танкоремонтном заводе, был награжден орденом Красной Звезды «за образцовое выполнение боевых заданий командования Северо-Западного фронта».
Мать Вера Абрамовна растила двоих сыновей – озорного Иосифа, названного в память дедушки из Мозыря, и послушного Марка, ставшего впоследствии археологом и известным историком-медиевистом. «Брат мой, младше меня на 3,5 года, был положительным человеком, а я всегда считался отрицательным», – говорил Алешковский.
Из детсада его вместе с одной девочкой выгнали за, как вспоминал писатель, «совершенно невинное и естественное изучение анатомии наших маленьких тел». Мама вздыхала: «А битерер ят» (в переводе с идиш «вредный мальчишка»). Если бы она знала французский, то сказала бы «enfant terrible» («ужасное дитя»). «Я вел себя, как зверек…
И вместе с тем на даче под Москвой, проснувшись, лазил по кустарникам, по огороду. Смотрел на букашек, таракашек, бабочек. Бездумно любовался природой».

В 1937-м Иосиф поступил в московскую школу, но учиться ему не хотелось. Во время эвакуации в Омске его оставили на второй год в шестом классе и в конце концов отчислили из школы. По собственному признанию, он «вырос на улице, в компаниях воровских, хулиганских, пару раз убегал из дома.

В военное и послевоенное время почти все мальчики из московских дворов были приблатненные…

Познакомился с матом, к сожалению, гораздо раньше, чем со сказками братьев Гримм. Очень рано стал самостоятельным, ненавидел советскую школу… Был весельчаком, бездельником, лентяем, картежником, жуликом, негодяем, беспризорником, велосипедистом, футболистом, чревоугодником…

Хотя всегда помогал матери по дому, восторженно интересовался тайной деторождения и отношения полов, устройством Вселенной, происхождением видов растений и животных, и природой социальных несправедливостей, а также успевал читать Пушкина, Шарля де Костера, Дюма, Жюля Верна, Гоголя.
Позже читал философские книги без разбору и уже задумывался над прочитанным… С течением времени начал писать стишки под влиянием платонических влюбленностей в знакомых девушек». Истощенный голодом и курением, он заболел туберкулезом легких и все-таки выжил. Прогуливаясь поздно вечером, свалился в подвал и повредил позвоночник, но выздоровел без осложнений.

Все пошло Юзом

Так «с радостями и бедами, с безумными подростковыми метаниями» Иосиф пережил войну. Вместе с семьей он в 1944 году вернулся в Москву, полгода поработал на заводе, экстерном прослушал курс 10-го класса в вечерней школе, но выпускных экзаменов не сдавал и потому в вуз не поступал.

«Я неосознанно предпочитал регулярному образованию и принуждению к дисциплине «мои университеты», о чем нисколько не жалею, – говорил он позже. – Может быть, именно поэтому я, многогрешный, ни разу в жизни своей никого не продал и не предал.

Но энное количество разных мелких, непростительных пакостей совершить успел». Свое «старомодное» имя Иосиф он сменил на «стильное» – Юз (от польского Юзеф), ставшее его литературным псевдонимом, а «одиозное» отчество Хаимович – на более приемлемое Ефимович.

Когда Юзу исполнилось 18, его призвали в армию и отправили служить на Тихоокеанский флот. Матрос Алешковский и здесь не раз умудрялся попадать в переплет, позже объясняя это так: «Я был в молодости такой гиперактивный и не знал, что это синдром. Мне казалось, что это просто свойство характера. Во флоте я непрерывно залетал на губу. Армейская муштра не для меня, совершенно неприемлема».

Однажды на третьем году службы, получив увольнительную, он с друзьями угнал автомобиль секретаря Приморского обкома партии, чтобы быстрее добраться до вокзала, вскочить в вагон поезда и прибыть к вечерней поверке: «Кто знал, что это автомобиль секретаря? Нас остановил патруль, мы подрались, я размахивал ремнем, кричал «Полундра!»… Короче, совершил уголовное преступление и получил четыре года, загремев в лагерь «за нарушение воинской дисциплины». Мог получить меньше, но ушел в глухую несознанку – типа был смертельно пьян, ничего не помню».

Алешковский во время службы на флоте

В исправительно-трудовой колонии, среди несломленных узников, ему было легче, чем в армии. Он слушал блатные песенки зэков, и ему «самому захотелось сочинить что-нибудь такое освобождающее – если не от решетки, колючей проволоки и конвоя, то от адской тоски по Москве, по свободе, по любви… по вольной, одним словом, жизни. Хотелось как-то поэтически выразить душевный и социальный опыт». И Юз написал песню на мотив модного «Гимна студентов»:

Птицы не летали там, где мы шагали, где этапом проходили мы. Бывало, замерзали и недоедали от Москвы до самой Колымы. Много или мало, но душа устала от разводов нудных по утрам, от большой работы до седьмого пота, от кошмарных дум по вечерам.

И еще одну ностальгическую песню он сочинил тогда же: За дождями дожди, а потом – холода и морозы. Зябко стынут поля, зябко птицы поют под плащом ярко-желтой березы.

Лагерь, по словам Юза, стал для него «суровой школой жизни, величайшим опытом. Слава богу, успел дожить до дня, когда Сталин врезал дуба, а то обогнал бы его с нажитой в неволе язвой желудка». Когда пришла весть о кончине тирана, он бегал по зоне и восторженно кричал: «Гуталин подох!», имея в виду «лучшего друга людей, величайшего философа всех времен и народов, генералиссимуса».

Выйдя на свободу по амнистии, Алешковский стал работать шофером аварийки в тресте «Мосводопровод», потом на стройке: «Работа была тяжелая, денег хватало на то, чтобы не протянуть с голодухи ноги. Обитал в гнусной совдеповской коммуналке. Радовался бытию, получая копейки, пробовал кропать тексты эстрадных песенок, считал большой удачей, что однажды схлопотал всего пятнадцать суток».

И эйфорически напевал: Снова надо мною небо голубое, снова вольным солнцем озарен, и смотрю сквозь слезы на белую березу, и в поля российские влюблен.

Алешковский пытался публиковать в журналах лирические стихотворения, но редакторы отвергали их. В довершение всего распался его брак с филологом-африканисткой, «в соавторстве с которой произвел на свет сына Алексея», будущего телережиссера и продюсера. Глубокое понимание «теневых» сторон народного слова открыло в Алешковском и способность к более признанным формам просторечья — с середины 1960-х годов будущий классик нецензурной прозы зарабатывал себе на жизнь сочинением детских книжек, особой популярностью пользовались его истории о первокласснике по прозвищу «Двапортфеля» и щенке по кличке Кыш.

В 1970 году Юз написал «в стол» сатирическую повесть «Николай Николаевич», в которой устами бывшего вора описал погром, учиненный лысенковцами над «менделистами-морганистами». Герой рассказывает, как под видом референта устроился донором спермы в НИИ, во имя открытий в биологии мастурбировал и был обвинен в «фальсификаторстве и мошенничестве». Остросоциальная повесть с пикантным сюжетом вызвала интерес у читателей самиздата. Виктория Токарева сказала об этой вещи: «Самый чистый роман о самой чистой любви, написанный самым чистым матом». Хулиганское произведение с подзаголовком «Светлое путешествие в мрачном гадюшнике советской биологии» было издано на Западе спустя десять лет и стало для автора входным билетом в большую литературу.

В 1975-м Алешковский создал плутовской роман «Кенгуру». Главный герой – уголовник, которому следователь поручает взять на себя нераскрытое дело «о зверском изнасиловании и убийстве старейшей кенгуру в Московском зоопарке в ночь с 14 июля 1789 года на 5 января 1905 года». Утрированные сценки допросов, суда, приговора и наказания в эксцентричном изложении блатным жаргоном героя романа обретают формы нелепых фантасмагорий и вместе с тем реалистично отражают беспредел, царивший в советской юстиции.

Спустя два года Алешковский пишет повесть «Маскировка», в которой персонаж воспроизводит двойственную картину города, наземная часть которого являет собой жалкие хрущобы с пустыми магазинами, а подземная – огромный завод, где изготовляют водородную бомбу. В сардоническом ключе описаны «ударный труд» в цехах, заседание парткома в бункере под кладбищем и метаморфозы, создающие фальшивую видимость нормального городского быта «для обмана ЦРУ». В финале книги ее герой – ударник комтруда и правозащитник – уволен с работы, исключен из партии и брошен в психбольницу.

Самый крупный роман «Рука» (1979) Алешковский посвятил второй жене Ирине, верной подруге жизни. Откровения гэбиста, мстящего за убийство большевиками его родителей, становятся приговором коммунизму – «современному проявлению абсолютного сатанизма», по словам немецкого слависта В.Казака. С циничным откровением палач рисует историю советской власти как цепь кровавых преступлений, ее вождей – как бандитов без совести, а идеологию марксизма-ленинизма – как сплошную демагогию. Сам автор назвал роман «антисоветским, антикоммунистическим», а его главным предметом счел трагическую судьбу личности в тоталитарном государстве.

Во всех работах писателя проявляется специфика жанра – абсурдность ситуаций, усугубляемая гиперболой, гротеском и каламбурами; реминисценции и аллюзии по поводу Сталина, его подельников и преемников; казенные клише, вызывающие у читателя «немой смех отчаяния»; монолог-исповедь с использованием блатного жаргона и ненормативной лексики, органично выражающих быт и психологию маргиналов советского общества. Юз Алешковский, как считают литературоведы, продолжил традиции классиков литературы Ф.Рабле, Ф.Кафки, М.Салтыкова-Щедрина, М.Булгакова, М.Зощенко и других.

Наконец-то свободен!

По плотности советских реалий история о «международном урке», осужденном за изнасилование кенгуру (на тюремном жаргоне «насиловать кенгуру» означает «заниматься ерундой») не уступала саге об Остапе Бендере, а по уровню затрагиваемых тем приближалась к лидерам западной «академической» постмодернистской прозы. После публикации его «лагерных» песен в подпольном альманахе «Метрополь», Алешковскому пришлось покинуть СССР — он уехал в США, где продолжил заниматься писательским творчеством.

Этому серьезно поспособствовал Иосиф Бродский, который принимал участие в оформлении на Алешковского стипендии Гуггенхайма, вручаемой за демонстрацию «исключительного творческого потенциала или исключительных творческих способностей в искусстве».

«В лице этого автора мы имеем дело с писателем как инструментом языка, а не с писателем, пользующимся языком как инструментом. В русской литературе двадцатого века таких случаев не больше, чем в русской литературе века минувшего. У нас их было два: Андрей Платонов и Михаил Зощенко. В девятнадцатом, видимо, только Гоголь. В двадцатом веке Алешковский оказывается третьим, и, видимо, последним, ибо век действительно кончается, несмотря на обилие подросшего таланта», — писал Бродский о своем соотечественнике.

Юз Алешковский и Иосиф Бродский на писательской конференции. США, 1980-е

В эмиграции была написана повесть «Маскировка», в которой необустроенность советского быта объяснялась необходимостью маскировать секретные военные разработки от западных шпионов, а также его первое «серьезное произведение» — роман «Рука», написанный от лица одного из сталинских телохранителей.

«В Америке я успел написать восемь книг за шестнадцать лет. Тогда как за первые тридцать три года жизни сочинил всего-навсего одну тоненькую книжку для детей. Чем не успех?» — делился сам писатель своими впечатлениями от жизни в эмиграции.

Вместе с перестройкой в России рухнули прежние строгие запреты на употребление определенных слов и выражений, произошло изменение структуры самой речи жителей постсоветского пространства. Алешковский так характеризовал перемены на родине: «В девяностые началось облатнение языка, что бывает и хорошо, поскольку блатная речь точна, энергична, стилистически ярка; вторая тенденция — заимствования, что тоже хорошо, поскольку язык есть океан, в нем всему находится место и он сам свою биосферу всегда отрегулирует. Я всегда говорил: плохих слов нет — есть плохие люди»

С ослаблением цензурных зажимов резко увеличились и масштабы по языковым экспериментам — книги вроде «Кенгуру» или романа Венедикта Ерофеева «Москва-Петушки» из источников запретных удовольствий превратились в памятники тому речевому пейзажу, который ежедневно окружал обычного человека на работе, в общественном транспорте, в очереди магазина и дома.

Юз Алешковский Товарищ Сталин-оригинальный вариант

Юз Алешковский Советская пасхальная xvid avi

Советская пасхальная - Алешковский Юз

Юз АЛЕШКОВСКИЙ Личное свидание !!!

Юз Алешковский Семеечка

Юз Алешковский Окурочек

ЧУЖАЯ МИЛАЯ - Юз Алешковский

Юз Алешковский Брезентовая палаточка перевод

Юз Алешковский - За дождями дожди

Юз Алешковский Песня Свободы

Юз Алешковский - Song About Nikita (Песня о Никите)

Юз Алешковский "Тройка, семёрка, туз" (аудиокнига)

Юз Алешковский "Книга последних слов" часть 1 (аудиокнига)

Юз Алешковский "Книга последних слов" часть 2 (аудиокнига)

Юз Алешковский. Легенды и факты.

Юз Алешко́вский — русский прозаик, поэт и сценарист, автор-исполнитель песен. С 1979 года живёт в США. Лауреат Немецкой Пушкинской премии, присуждённой в 2001 году по совокупности — «за творчество, создаваемое писателем с 50-х годов, сделавшее его одной из ведущих личностей русской литературы XX века». Википедия

Дата и место рождения: 21 сентября 1929 г. (возраст 91 год), Красноярск, Россия

Супруга: Ирина Алешковская (в браке с 1976 г.)

Имя при рождении: Иосиф Хаимович Алешковский

Награды: стипендия Гуггенхайма Пушкинская премия

Дети: Алексей Алешковский

Фильмы

Кыш и Двапортфеля

1974 г.

Что с тобой происходит?

1975 г.