Pan came out of the woods one day...

PAN WITH US
by Robert Frost Роберт Фрост

PAN came out of the woods one day,—
His skin and his hair and his eyes were gray,
The gray of the moss of walls were they,—
And stood in the sun and looked his fill
At wooded valley and wooded hill.

He stood in the zephyr, pipes in hand,
On a height of naked pasture land;
In all the country he did command
He saw no smoke and he saw no roof.
That was well! and he stamped a hoof.

His heart knew peace, for none came here
To this lean feeding save once a year
Someone to salt the half-wild steer,
Or homespun children with clicking pails
Who see no little they tell no tales.

He tossed his pipes, too hard to teach
A new-world song, far out of reach,
For a sylvan sign that the blue jay’s screech
And the whimper of hawks beside the sun
Were music enough for him, for one.

Times were changed from what they were:
Such pipes kept less of power to stir
The fruited bough of the juniper
And the fragile bluets clustered there
Than the merest aimless breath of air.

They were pipes of pagan mirth,
And the world had found new terms of worth.
He laid him down on the sun-burned earth
And ravelled a flower and looked away—
Play? Play?—What should he play?

A Boy’s Will (1915)

ПАН С НАМИ

Вышел Пан из лесу в один из дней,
Цвет волос и век — облаков серей,
И глаза блестят, сквозь кусты бровей.
Бросил взгляд он на солнца закатный круг,
На заросший холм и зеленый луг.

Флейту Пан по привычке в руках вертел,
С высоты холма на поля глядел,
На просторы — которыми он владел.
Не жилища, ни дыма — отличный знак,
Топнул оземь копытом,— «Да будет так».

В сердце мир — ведь никто не придет сюда,
Может раз в году забредут стада,
Да и то случайно, лишь иногда.
Иль детишки с ведром пробегут шумя,
Но ему не помеха их болтовня.

Флейту, бросил, он знал, не угнаться с ней,
За мажорной гаммою новых дней,
Сойки визг пусть несется вдогонку ей;
Плачем ястреб под солнцем пусть души рвет,
Эта музыка в сердце его живет.

Время силу отняло у прежних дней,
Флейты дух иссяк, не по силам ей,
Шишки сдуть с можжевела седых ветвей;
Хоустоний же хрупких качнется ряд,
Ветерок сорвет с их цветов аромат.

Мир языческий флейтой ласкавший дух,
Потерял дар речи,— а люди слух.
Пан на землю лег — солнца глаз потух
Смял цветок он, взгляд бросил стремясь понять,—
Что играть? Что Играть? Для кого играть?

Перевод с английского: Максим Советов

ПАН

Пан вышел из леса, седой весь.
словно лишайник. Мир начинался здесь.
Стоя на солнце, он долго смотрел вниз
глазом цвета стены, позаросшей мхом,
на лес долины, лесом покрытый холм.

Так он стоял на солнце, в руке свирель,
на высоте, и видно ему отсель,
что нигде среди его земель
нет ни дымка, ни крыши, лишь голый склон.
Так-то! — подумал, — и топнул копытом он.

В сердце его был мир — уже сюда
к тощим пастбищам не поведут стада,
разве что раз в году, да иногда,
звякая ведрами, дети пройдут — и что ж?
На то, что увидят, их будет рассказ похож.

И отшвырнул он дудочку: не с тобой
новые песни мира, а для лесной
хватит ястреба, соечки голубой:
скрипы в чаще, хныканье у крыла —
уже музыка для него была.

Все изменилось всюду, по всей земле.
Этой дудкой попробуй расшевели
хоть можжевельник, хоть васильков вдали
нежную стайку — скорее, переполох
произведет в них бессмысленный ветра вдох.

Дудочкой радости веку была спокон —
нынче ж век обнаружил другой закон.
Он опустился на выжженный солнцем склон
и отвернулся прочь, теребя цветок.
Играть? — Что, что же играть он мог?

Перевод с английского: Ирина Машинская

ПАН С НАМИ

Пан из лесу, в один прекрасный день, —
Взглянул на мир. Причёска набекрень,
Напоминала серый мох, как пень.
Смотрел, как ярок солнечный размах
В поросшем доле, на лесных холмах.

В зелёном шлейфе, с трубами в руке,
Стоял у голых пастбищ в закутке;
И власти выше нет, там на пеньке.
Не виться дыму, крышам не торчать.
Так хорошо! Копыто, как печать.

Он сердцем знал свой мир; чужих приход,
Кто попоститься захотел раз в год,
И дикого Бычка найти приплод,
Детей чумазых в ягодах, в росе —
Так мало видят сказочного все.

Он бросил трубы; трудно передать,
Чтоб старым песням, новые — под стать,
Для леса свойство — сойкам повизжать,
Похныкать ястребу, прогнав ночную тьму,
И музыки довольно одному.

Сменилось время, может быть, к добру
И в трубах меньше власти на игру
С плодами можжевельника к утру,
Подснежников обогревать пучки,
Как воздуха бесцельные глотки.

Пусть радости языческой свирель,
За ценность новой жизни, сроки, цель.
На землю ляжет в тёплую постель
Цветком расцветшим,— некому солгать —
Играть? Играть? — Что должен он играть?

Перевод с английского: Вячеслав Толстов