Los sonetos de «El perro del hortelano» (1618) de Lope de Vega Лопе де Вега

MARCELA.

¡Qué mal que finge amor quien no le tiene!
¡Qué mal puede olvidarse amor de un año,
pues mientras más el pensamiento engaño,
más atrevido a la memoria viene!

Pero si es fuerza y al honor conviene,
remedio suele ser del desengaño
curar el propio amor extraño;
que no es poco remedio el que entretiene.

Mas ¡ay! que imaginar que puede amarse
en medio de otro amor es atreverse
a dar mayor venganza por vengarse.

Mejor es esperar que no perderse,
que suele alguna vez, pensando helarse,
amor con los remedios encenderse.

Acto II, vv. 1794-1807.

DIANA.

¿Qué me quieres, amor? ¿Ya no tenía
olvidado a Teodoro? ¿Qué me quieres?
Pero responderás que tú no eres,
sino tu sombra, que detrás venía.

¡Oh celos! ¿Qué no hará vuestra porfía?
Malos letrados sois con las mujeres,
pues jamás os pidieron pareceres
que pudiese el honor guardarse un día.

Yo quiero a un hombre bien, mas se me acuerda
que yo soy mar y que es humilde barco,
y que es contra razón que el mar se pierda.

En gran peligro, amor, el alma embarco,
mas si tanto el honor tira la cuerda,
por Dios, que temo que se rompa el arco.

Acto II, vv. 2120-2133.

TEODORO.

Si aquesto no es amor, ¿qué nombre quieres,
Amor, que tengan desatinos tales?
Si así quieren mujeres principales,
furias las llamo yo, que no mujeres.

Si la grandeza excusa los placeres
que iguales pueden ser en desiguales,
¿por qué, enemiga, de crueldad te vales,
y por matar a quien adoras, mueres?

¡Oh mano poderosa de matarme!
¡Quién te besara entonces, mano hermosa,
agradecido al dulce castigarme!

No te esperaba yo tan rigurosa,
pero si me castigas por tocarme,
tú sola hallaste gusto en ser celosa.

Acto II, vv. 2246-2259.

МАРСЕЛА.

Как трудно делать вид, что влюблена!
Как трудно позабыть любовь былую!
Чем я усердней мысль о ней бичую,
Тем все живее в памяти она.

Но честь велит, я позабыть должна,
И нужно душу вылечить больную:
Чужой любовью сердце уврачую,
И будет страстью страсть исцелена.

Но, ах, нельзя внушить себе, что любишь,
Когда другой любовью дышит кровь!
Так не отмстишь, так лишь себя погубишь.

Нет, лучше ждать, что все вернется вновь.
Иной раз вовсе прошлое отрубишь,
А смотришь — снова расцвела любовь.

ДИАНА.

Любовь, чего ты хочешь от меня?
Ведь я забыть была совсем готова!
Зачем же тень твоя приходит снова,
Жестокой болью душу мне казня?

О ревность, это ты, мой слух дразня,
Советы шепчешь, злей один другого!
Послушаться советчика такого —
Так наша честь не устоит и дня.

Да, я люблю; но, средь грозы и гула,
Не я ль — волна, не он ли — легкий струг?
И кто слыхал, чтобы волна тонула?

Ах, гордость сердца стоит многих мук!
Я тетиву так туго натянула,
Что я боюсь — не выдержит мой лук!

ТЕОДОРО.

Нет, если это не любовь, то как
Назвать такой поступок своенравный?
Пошел от фурий род Бельфлоров славный,
Когда их дамы любят нас вот так.

И если знатность наслажденьям враг,
Которые и для неравных равны,
Зачем же суд творить самоуправный
И на любимых заносить кулак?

Ну, что ж, убей! Покорствуя уроку,
Я бы хотел хоть кончик ноготка
Поцеловать карающему року.

Но если ты, прелестная рука,
Бьешь только для того, чтоб тронуть щеку, —
Тебе одной твоя любовь сладка.

Перевод с испанского: Михаил Лозинский

MARCELA.

It's hard to feign a love we cannot feel,
forget an old, true love and be resigned;
the harder I endeavour to conceal
my passionate thoughts, the more they plague my mind.

If honour so demands, and we can see
no other remedy for love's frustration,
to change an old love for a new, may be
a kind of cure, and no mean consolation.

Alas, though, if we think to love elsewhere
and yet our former love is still the master,
seeking revenge, we risk far worse despair.

To hope is better than to court disaster;
for often that desire we think to assuage
such remedies serve only to enrage.

DIANA.

Oh love, what do you want of me? When I
think I've forgotten him, he haunts my mind.
What do you want of me? But you'll reply:
“Not I, my shadow, following behind.”

Oh jealousy, you will not be denied.
Like advocates, you lead, but lead astray.
Were she to heed the counsels you provide,
a woman's honour would not last a day.

I love a man, my fearful heart's afloat
in dangerous scas; but how can I forget
that I'm an ocean, he a humble boat?

How can it be the sea that's overset?
Yet now Love's bow's so stretched, I fear it might
be split apart, if honour pulls too tight.

TEODORO.

Is this not love, oh god of love? Then what
would you propose we call such frantic states?
If highborn ladies love like this, they're not
to my mind ladies, but avenging Fates!

If noble rank denies you the delight
that humbler lovers proudly may enjoy,
why strike the one you love with savage spite,
since to destroy him you yourself destroy?

This was the most unkindest cut of all!
But would I could have kissed you, fairest hand,
and blessed the sweetness of your dying fall!

I could have wished a punishment more bland;
but if it was to touch you punished me
whoever found such joy in jealousy?

Translated from the Spanish by Victor Dixon