6 anni fa, oggi, moriva Umberto Eco...

STUPIDO, METTI VIA QUEL TELEFONINO!
di Umberto Eco Умберто Эко

Filmare o fotografare, per poi magari caricare il tutto in Rete. Ormai molte persone non pensano ad altro quando assistono a un evento. E così rinunciano a capire che cosa sta succedendo davvero davanti ai loro occhi.

Qualche tempo fa, all’Accademia di Spagna di Roma, stavo tentando di parlare, ma una signora mi sbatteva in faccia una luce accecante (per poter azionare bene la sua telecamera) e mi impediva di leggere i miei appunti. Ho reagito in modo molto risentito dicendo (come mi accade di dire a fotografi indelicati) che quando lavoro io devono smettere di lavorare loro, per via della divisione del lavoro; e la signora ha spento, ma con l’aria di aver subito un sopruso. Proprio la settimana scorsa, a San Leo, mentre si lanciava una bellissima iniziativa del Comune per la riscoperta dei paesaggi montefeltrani che appaiono nei dipinti di Piero della Francesca, tre individui mi stavano accecando con dei flash, e ho dovuto richiamarli alle regole della buona educazione. Si noti che in entrambi i casi gli accecatori non erano gente da Grande Fratello, ma presumibilmente persone colte che venivano volontariamente a seguire discorsi di un certo impegno. Tuttavia evidentemente la sindrome dell’occhio elettronico li aveva fatti discendere dal livello umano a cui forse aspiravano: praticamente disinteressati a quel che si diceva, volevano solo registrare l’evento, magari per metterlo su YouTube. Avevano rinunciato a capire che cosa si stesse dicendo per far memorizzare al loro telefonino quello che avrebbero potuto vedere con i loro occhi.

Questo preṡenzialismo di un occhio meccanico a scapito del cervello sembra dunque aver mentalmente alterato anche persone altrimenti civili. Che saranno uscite dall’evento, a cui avevano presenziato, con qualche immagine (e sarebbero stati giustificati se io fossi stato una spogliarellista) ma senza nessuna idea di ciò a cui avevano assistito. E se, come immagino, vanno per il mondo fotografando tutto ciò che vedono, sono evidentemente condannati a dimenticare il giorno dopo quello che hanno registrato il giorno prima.Ho raccontato in varie occasioni come abbia smesso di far fotografie nel 1960, dopo un giro per le cattedrali francesi, fotografando come un pazzo. Al ritorno mi ero ritrovato con una serie di foto modestissime e non ricordavo che cosa avessi visto. Ho buttato via la macchina fotografica e nei miei viaggi successivi ho registrato solo mentalmente quello che vedevo. A futura memoria, più per gli altri che per me, comperavo ottime cartoline.

Una volta, avevo undici anni, sono stato attirato da insoliti clamori sulla circonvallazione della città dove ero sfollato. A distanza ho visto: un camion aveva urtato un calesse guidato da un contadino con la moglie accanto, la donna era stata scaraventata a terra, le si era spaccata la testa e giaceva in mezzo a una distesa di sangue e sostanza cerebrale (nel mio ricordo ancora orripilato era come se avessero spiaccicato una torta di panna e fragole) mentre il marito la teneva stretta ululando di disperazione. Non mi ero avvicinato più di tanto, terrorizzato: non solo era la prima volta che vedevo un cervello spalmato sull’asfalto (e per fortuna è stata anche l’ultima) ma era la prima volta che mi trovavo di fronte alla Morte. E al Dolore, alla Disperazione. Cosa sarebbe accaduto se avessi avuto, come accade oggi a ogni ragazzino, il telefonino con telecamera incorporata? Forse avrei registrato, per mostrare agli amici che io c’ero, e poi avrei messo il mio capitale visivo su YouTube, per deliziare altri adepti della “schadenfreude”, ovvero della delizia che si prova per le disgrazie altrui. E poi chissà, continuando a registrare altre disgrazie, al male altrui sarei diventato indifferente. Invece ho conservato tutto nella mia memoria, e quella immagine, a settant’anni di distanza, continua a ossessionarmi e a educarmi, sì, a farmi partecipe non indifferente del dolore degli altri. Non so se i ragazzi di oggi avranno ancora queste possibilità di diventare adulti. Gli adulti, con gli occhi incollati al loro telefonino, sono perduti ormai per sempre.

L'Espresso, 10 Luglio 2012.

ГЛУПЕЦ, СПРЯЧЬ СВОЙ ТЕЛЕФОН!

Снимать видео или фотографировать, чтобы потом выложить это в Интернет. Всё больше людей уже не думают ни о чём другом, когда распространяют информацию о том или ином событии. И таким образом не в состоянии понять, что же на самом деле происходит перед их взором.

Как-то раз, будучи в Королевской испанской академии в Риме, я пытался читать лекции, но одна женщина постоянно ослепляла меня фотовспышкой (с целью научиться пользоваться своей камерой), что мешало мне сосредоточиться на своих записях. С большой досадой я сказал (как мне иногда приходится говорить бестактным фотографам), что в то время, когда работаю я, должны прекратить работать они, по причине разделения труда, и женщина выключила свою камеру, но с таким видом, как будто я чем-то оскорбил ее. В другой раз, в Сан Лео, во время проведения праздничного мероприятия от администрации города, я приготовился заново открыть для себя пейзажи Монтефельтро, воспетые художником Пьеро делла Франческа. Три каких-то типа непрестанно ослепляли меня вспышками своих фотокамер, и я вынужден был призвать их соблюдать правила хорошего тона. Обратите внимание, что в обоих случаях «ослепители» не относились к папарацци, а, предположительно, были образованными людьми, по своей воле пришедшими послушать лекции на определённую тему. Тем не менее, очевидно, синдром «электронного глаза» заметно снизил их культурный уровень, на который они, возможно, претендовали: практически равнодушные к предмету разговора, они хотели только запечатлеть событие, вероятно, чтобы выложить его потом на YouTube. Они просто отказывались понять, о чём именно идёт речь, ради того, чтобы занести в память своих телефонов то, что и так видели своими глазами.

Таким образом, этот синдром «памяти» механического глаза в ущерб мозгу, кажется, умственно развратил и вполне цивилизованных людей. Теперь задача – уйти с мероприятия или события, свидетелями которого они стали, с несколькими картинками (это было бы оправданно, если бы я был, например, стриптизёром), но без единой мысли о том, где они были и что видели. И если я прав, думая, что они ездят по миру, фотографируя всё, что видят, очевидно, они обречены забывать на следующий день то, что запечатлели вчера. Разным аудиториям я уже рассказывал, как прекратил фотосъёмку в 1960 году, после одной поездки по французским соборам, когда я фотографировал, как сумасшедший. По возвращении домой передо мной оказалась целая куча весьма посредственных снимков, и я не мог припомнить, что же на них изображено. Я выбросил фотоаппарат и в своих последующих поездках заносил только в свою память то, что видел. А в качестве вещественной памяти, и то больше для других, чем для себя, я покупал отличные открытки.

Однажды, когда мне было 11 лет, моё внимание привлёк необычный шум на окружном шоссе в городе, где я жил в эвакуации. Издалека я увидел: грузовик налетел на телегу-двуколку, управляемую крестьянином с женой. Женщина лежала на земле – ей размозжило голову, и она лежала просто в какой-то каше из крови и мозгового вещества (при воспоминании об этом у меня до сих пор волосы встают дыбом – зрелище напоминало раздавленный сливочно-клубничный торт), а её муж крепко сжимал её тело и выл от отчаяния. Объятый ужасом, я не стал более приближаться: не то, чтобы это было впервые, когда я увидел мозги, размазанные по асфальту (но, к счастью, в последний раз), но это был первый случай, когда я оказался перед лицом смерти. И Боли, и Отчаяния. Что бы произошло, окажись у меня, как сегодня у какого-нибудь подростка, сотовый телефон со встроенной видеокамерой? Наверное, я бы записал ролик, чтобы показать друзьям, что я там был, а потом выложил бы свой «видеокапитал» на YouTube, чтобы доставить наслаждение другим адептам «schadenfreude» («злорадства» – прим. переводчика), или радости чужой беде. А потом – кто знает, может быть, продолжая запечатлевать чужое горе, я стал бы равнодушным. Но я сохранил всё в своей памяти, и этот образ, 70 лет спустя, продолжает меня преследовать и воспитывать, побуждает меня не быть равнодушным к чужому горю. Не знаю, есть ли у сегодняшней молодёжи такая возможность стать взрослыми. Взрослые, чьи глаза словно приклеены к смартфонам, потеряны уже навсегда.

Перевод с итальянского: Григорий Климешов