Жалко мне вас, девчонки…

Это происходило, когда всем нам, бывшим одноклассникам, исполнилось сорок. «Всего» или «целых» - зависит от того, кто читает. Сейчас мне идет пятьдесят второй год – и я скажу, что на ту встречу одноклассников в ресторане пришли, на мой взгляд, очаровательные девчушки. Абсолютно все мы, как я самонадеянно считаю до сих пор, выглядели значительно моложе своих лет… Вопрос только – а как же нужно выглядеть, чтобы тебе давали «свои»?

В детском садике (о, да, очень давно) у меня была воспитательница, про которую мои тридцатилетние тогда родители говорили так: «У нашей дочки, она, к счастью, пожилая, добрая». Я ее отлично помню: высокая, крупная. Всегда либо в темно-сером глухом платье, либо в закрытом буром сарафане, под которым - светлая блузка с длинным рукавом. Темные волосы коротко подстрижены, на ногах – коричневые чулки «в резинку» и кожаные плоские тапочки. Трехлетняя, я интуитивно относила ее к поколению своих бабушек. И вот, случайно нашла пачку детсадовских фотографий, на которых была и та добрейшая Антонина Прокофьевна в окружении нас, своих мелких воспитанников… Никакого умиления у меня не получилось – только отчетливый ужас: ей тогда было около сорока. Не больше. Она не наряжалась, не красилась и выглядела «на свои» - только и всего. Не знаю, полагалось ли сорок семь лет назад всем женщинам «за сорок» одеваться «сдержанно», или просто та воспитательница сама так считала, но она всегда была и остается одним из немногих людей моего сложного детства, о которых я вспоминаю с благодарностью и симпатией.

Но на том вечере в ресторане все мы оказались выше всяких похвал, честное слово: модно причесанные, неброско подкрашенные, в брендовых нарядах (у кого-то, может, та кофточка была единственной – но кто ж о таком рассказывает!). Парни, конечно, делали нам комплименты – дескать, мы с выпускного вечера ну, ни капли не изменились, хоть сейчас на дискотеку… Праздновали встречу долго, и под конец один из наших дорогих «мальчиков» (назовем его Ваня, потому что парня с таким именем в нашем классе как раз не было) надрался, как говорится, «до утраты лика». И этим самым утраченным ликом упал он – нет, не в салат, рядом с тарелкой – и заплакал. Подняли, опросили. Салфетками отерли горькие слезы и поинтересовались причиной рыданий. Он обвел нас честным мокрым взглядом и сознался: «Потому плакал, что жалко мне вас, девчонки». «Как – жалко?! Почему?! – всполошились вокруг него успешные молодые красавицы. – За что нас жалеть?!». «Да старые вы и страшные», - горько ответил Ваня.

В ресторане стало тихо. Совсем. Только кондиционер гудел.

Спасибо за ваш лайк!

Подписывайтесь на мой канал, делитесь с друзьями!