Плеватель и натяженец Аристипп

Гедонист и основатель Киренской школыАристипп, само собой полагавший наслаждение целью существования, однажды рассматривал роскошные комнаты некоего негодяя - человека сомнительных моральных достоинств. Настал тот момент, когда Аристипп начал густо откашливаться, формируя нечто в своей ротовой полости. Кажется, если раб непринесет золотое блюдо для высвобождения, может случится обесчестивание богатого апартамента. Подоспел ли раб, Диоген Лаэрций нам не сообщает, но передает следующее: Аристипп, сформировав нечто, плюет в лицо хозяину роскошного жилья, отирает губы белоснежным платочком и говорит: "Нигде небыло более подходящего места". О боже, это триумф! громоподобные аплодисменты, слезы дам, дежурившие у входа медбратья выносят тех, кто вэкстазе упал в обморок. Ай да, Аристипп, ай да гедонист-пожуист. Эта светлая плюющаяся голова приехала из северо-африканской колонии, привлеченная славой Сократа. Аристипп, как оно и понятно, не был последовательным последователем учения Сократа, его И. Суриков приводит как пример того, каких разных людей привлекала бешеная слава Сократа, в особенности после того, как Херефонт сходил в Дельфы узнать, не Сократ ли мудрейший из людей.

Как плюется Аристипп, мы выяснили.Выяснили мы также и то, что необходимо сказать после плевка в лицо. Правда, что сказал тот самый, по словам Сурикова, негодяй, узнать так и не удалось.

Но что же натянул Аристипп? Для ответана этот вопрос нам потребуется довольно стандартный в таких случаях набор: глобус и сова.

Глобус.

Нужно сказать, что и Глобус, и Сова стоят на одном дискуртивном фундаменте - понятие о морали, понятие о моральной норме, и, самое главное, представление о благе. В роли Глобуса у нас без сомнения учение Сократа. Благо в его учении и изложении Платона и Ксенофонта пробивается сквозь утилитаристские дебри и стремится возсиять в вышине истинной мудрости и истинного блага. Дебри представляют собой утверждения несколько даже отождествляющие благо и пользу. По крайней мере, в монитор, где демонстрируются безусловное благо и человеческая польза, Сократ смотрит через одну лупу.

Господин, ты это что, за лупу решил опять объяснить? Недавно ты уже шутил на эту тему и не так, чтобы очень удачно.

И действительно, лупа здесь ни при чем, а вот бытовая шизофрения, которая останавливает стреляющий в ногу палец и вспоминает то, что забыл Verasmus, это уже интереснее. Назовет ли Сократ такую шизофрению благом? В споре с софистами - да. Этический утилитаризм, как допущение, что нечто хорошо, потому что полезно, наблюдается в диалогах, где Сократ спорит с софистами. Это "Протагор", "Горгий", "Менон". Шизофрения оказалась полезна и вовремя напомнила, что пора прекратить шутить с лупой и прочим баяном. Но Глобус Сократа не был бы столь кругл и нежен, если бы представление о благе ограничивалось пусть не полным, но все же отождествлением с пользой. Глобус этот был бы плоским и заурядным, как экран твоего телевизора. Все, конечно же, намного объемнее. Сократ мог бы мне сказать: Игарь, обнаруженная тобой польза от того, что некое второе «я» напомнило тебе о лупе, не означает, что это само напоминание является пользой для тебя. Шизофрения расслабит тебя до состояния пледа, оставаясь как бы единым, ты больше будешь надеяться на свою раздвоенность и забудешь совсем, что так называемое «второе я» - это тоже ты. Это не способствует обретению знаний, это обрекает тебя на овощное, как ароматное рагу, забвенье. Благо – это знание того, что истинно полезно человеку. А что человеку полезнее всего? Знание, ёпта!!# - говорит Сократ, ковыряя в носу не из праздности, но пользы для. Видишь этот куст, растущий в и из себя? Где его корень? Где его цвет? И благо ли знание для человека, который от чрезмерного знания лишь только больше потеет и давит прыщи в два раза чаще (но и быстрее)? Здесь мы упираемся в Парменидов прикол, когда он троллит Сократа, предполагая, что раз у множества вещей есть идея, то и у разного рода идей должна быть идея, объединяющая их, после чего необходимо,чтобы и у этой идеи была идея, как воплощение чего-то более общего по отношению к предыдущей как-то даже конкретной идее. Сократ останавливает ускорение в бесконечность мистическим ручником, говоря об истинной идее тогда, и здесь оперируя высшим благом,каковое есть мудрость. Реализация добродетели и выбор бобра, что зиждется на познании, которое есть всегда процесс, а не результат, когнитивная практика, которая никогда не кончится.Ты благ, потому что мудр, о всесильнейший из людей! А мудр тот, чей путь познания настолько долог, что вечен.

Сова

Аристипп, как уже было сказано, придерживался гедонистической этики, где, в сущности, благо есть то, что приносит удовольствия. И в этом так же видится польза блага, и здесь нельзя обойтись без определенного рода мудрости.

Внимание! Натягиваем Сову!

Нельзя, чтобы наслаждения поработили нашего Аристиппа. Поэтому он должен как минимум знать меру и таким образом возвыситься над всякими ощущениями. Это провозглашение свободы от счастий и несчастий не потому, что ты отрешен, но напротив, твоя аскеза в том, что ты можешь позволить себе наслаждение и держишь его под контролем. Тебе не нужно ударяться в жесткий ригоризм и бледнеть от запаха вина и женщин, бери это все,обмазывайся им, но будь уверен в том, что в любой момент ты сможешь от этого отказаться, и не потеряешь рассудок. И в этом твоя мудрость и твоя сила! Пафос снизится, когда мы вспомним основные моменты теоретической базы этого учения. Утверждение софистов о том, что «Человек – мера всех вещей» и здесь становитсятем ключом, который бьет. Отсюда махровый релятивизм, а в данном случае убеждение,что истинно лишь то, что мы непосредственно можем ощутить. Истина – это наши индивидуальные ощущения. Стало быть приятные ощущения есть истинное благо, а неприятные – истинный отстой. Как всякий приличный человек, Аристипп стремитсяк благу, и с этим-то он и подходит к сократову Глобусу. Но благо его мелководно и ограниченно индивидуальными ощущениями. Размах не тот и не тот полет. Цель достижима. Вот она здесь, как картофелина, нехитрые манипуляции с которой воссоздадут благо на практике. Финиш был скучным. Знание свое ты применил. Твой путь, с видимым и установленным пунктом назначения, совсем перестает иметь протяженность. Вы видите? В то время как Глобус Сократа необъятен, Сова Аристиппа треснет при первом же нахрапе, ибо песрпектива ее знаний ограниченна по определению. Всё. Мы не одобряем издевательства над животными.

Я, чтобы спасти Аристиппа, сместил бы акцент блага с удовольствия на свободу. Пусть свобода будет истинным благом. Не дай себя закабалить ни удовольствиям, ни дырявому аскетизму. Плюй в лицо этим плосколобым концепциям, Аристипп! Даже если остановиться на том, что истинны лишь индивидуальные ощущения, давайте расширим понятие «ощущения», давайте расширим понятие «удовольствия»! Пусть удовольствием будет стремление к истинной мудрости, а мудростью – свобода от двухмерного мира. Пусть истинное удовольствие будет недостижимо. Ведь потому и вечен Сократ, что истинная мудрость всегда где-то впереди. Она достижима может быть мистически, алхимически, черт побери, в товремя как мудрость Аристиппа - мудрость ощущений конечна, и остановка эта называется «Кладбище прекрасных идей».

Пока я писал этот пассаж, вдохновленный удовольствием вечности, пришел праздник и, похоже, сейчас воскресает Иисус. Поздравляю тебя со всеми своими яйцами и куличами, о дочитавший! Пусть в тебе воскреснет все то прекрасное, что несправедливо было прибито ко древу! Подписывайся на меня в Hashtap, заходи в VK-болотце, там тоже есть группа «внутренний Эразм» нажимай на ПУПОК, если хочешь сделать мне совсем уж приятно;-)

И спасибо за внимание.